— Летим.

Привалился к дереву. Снял пиджак и рубашку, попытался перевязать рану сам, чтобы кровь сочилась меньше.

Больно, сука… И холодно, уже трясет всего. Кое-как няпялил обратно пиджак, но он мало спасает он декабрьского мороза. Прошло минут пятнадцать, как бойцы на всех парах подлетели к поляне. Они повыскакивали со своих машин, помогли мне подняться.

— Вам в больницу надо, Родион Петрович.

— Везите. Нужно вытащить пулю. В центр Долматова.

Долматов не сообщит в полицию об огнестрельном ранении за приятную его карману сумму. С этим проблем у меня нет, а вот с органами власти мне они точно не нужны.

Они посадили меня в машину. Попытались перебинтовать рану тоже, у них вышло значительно лучше. Накинули на меня какой-то плед, который нашёл в машине. Стало значительно теплее.

По дороге в клинику меня начало отключать. Из последних сил открыл глаза и сказал:

— Отца Евы найдите, Кнуров Андрей. Привезите ко мне и посадите в подвал. Кормить и поить, не бить, но не выпускать.

— Сделаем, Родин Петрович. Берегите силы, вам сейчас лучше не разговаривать.

Уже на подъезде всё же потерял сознание.

Ева.

Доехали, когда за окном была глубокая ночь. Ворота распахнулись перед нами сами. На терротории была небольшая сторожка, где сидели два охранника, и которые сначала выспросили пароль от нас. Пароль был «Лена».

Опять эта женщина! Она так много значила для Жени, что даже Максим Витальевич, которому принадлежит дача, взял именно его. Никто, кроме Жени, не должен был знать это имя. В груди упорно поднималась волна ревности, за которую я себя ругала, но не очень успешно.

Это ведь прошлое, я не должна ревновать. Просто корябало по сердцу, что он любил кого-то вот так. А вдруг меня также не сможет полюбить?

Машину поставили в небольшой гараж. Вообще сам коттедж был довольно маленьким, но всё равно красивым, чистым и уютным. Открыли ключами, которые дал нам хозяин дачи, дверь и вошли в холл. Включили свет.

Мило. Я бы тут с удовольствием проводила бы уикенд, хотя и сама всю жизнь прожила в доме, а не в квартире. Дача напоминала бревенчатую избу. Комната была здесь всего одна, собственно это и был весь дом. Рассчитано здание человека на два-три. В одной стороне спальные места, отрделенные одной стенкой без двери от остальной части дома. В другой — кухня и гостиная. Единственная огороженная комнатка была ванная и туалет. Шикарная огромная ванна, больше напоминающая маленький бассейн. Очень красиво и уютно.

Как дом для зимнего отдыха где-то на дорогой турбазе. Что ж, мне тут нравится.

Пока я осматривалась, Женя успел развести камин, и в помещении стало ещё теплее. Только сейчас поняла, как я намёрзлась там, в лесу, в тонком спортивном костюме. А он об этом помнил…

Потом поставил на газ чайник. Обнял меня:

— Сейчас чая горячего выпьем и спать. Еды толком нет, завтра будем с этим разбираться.

Я лишь кивнула и прижалась к нему.

— Когда же мы сможем предупредить отца?

Я задавала этот вопрос, наверное, раз в полчаса. Но что я могу поделать, если я до слёз боюсь и переживаю за папу? Мне нужно услышать хоть что-то. Какой-то план. Получить, может быть, надежду.

— Девочка моя, пока нельзя. Пойми, нас вычислят. Только когда сделают документы, мы перед отъездом сможем найти его.

Я промолчала и сильнее прижалась к нему. Неужели небеса так жестоки ко мне? Получила одного мужчину, но потеряла второго любимого мной?

Закипел чайник. Женя усадил меня на стул, а сам стал наливать две порции напитка. Нашёл сахар, ложки, какие-то не совсем засохшее печенье. Однако, никому еда в глотку и не лезла, к вазочке со сладким так никто и не притронулся. Мы молча пили горячий чай, отогревали заледеневшие пальцы.

— Когда я ехал на собеседование к Измайлову, гулял по городу, — нарушил тишину Женя. — Зашёл в кафе, заказал кофе. Вот как сейчас мы с тобой, сидел и грел пальцы о горячий стакан. Знаешь, о чем подумал?

— О чем? — я вся внимала его словам.

Он никогда не говорил о себе. Я сейчас поняла, что испытываю чувства к тому, кого почти не знаю. Не знаю его прошлого, не знаю о чём он думает. Но очень-очень хочу узнать. Он говорил, а я испытывала нереально удовольствие от того, что сегодня мы стали ещё ближе друг другу. Он начинает мне раскрываться, и это просто нереальное ощущение…

— Я подумал, что надоело пить вот так кофе одному. Хочется, чтобы кто-то рядом тоже сидел и, положив озябшие пальцы на горячий стакан, смотрел в мои глаза. Ещё до встречи с тобой, я был готов. Готов любить, впустить в свою жизнь…тебя. Судьба какая-то. Я пришёл в дом Родиона за тобой. Кто бы мог подумать…

Мужчина провёл большими пальцами по щеке, а я у меня вдруг из глаз полились слёзы.

— Чего ты? — стёр он слёзы с лица.

Трогательные слова, — ответила негромко, обнимая его за талию. — Я думала, что сгнию там, пленницей. Что ты никогда не ответишь на мои чувства.

— Ты далеко не сразу вошла в моё сердце. Поначалу казалась мне наглой молодой стервой. Но по мере того, как я узнавал тебя и то, что происходило в том доме, я начал проникаться. Я начал вливаться в тебя. Как приток в реку. И это уже было не остановить. Я не думал, что сумею полюбить снова. Полюбить наглую, опасную как яд для меня, девчонку по имени Ева.

Он притянул к себе мою голову и накрыл мои губы своими в мягком и тёплом поцелуе. Я отвечала ему, вкладывая всю свою любовь, нежность, благодарность. Он рискнул ради меня своей жизнью, работой, теперь нянькается со мной и прячется. В бегах из-за меня. Всё из-за меня. Не знаю, как его благодарить…

— Идём отдыхать. И хватит плакать.

— Я от переизбытка чувств.

— Ева, — покачал он головой, будто я неразумный ребёнок.

Потянул меня за руку и повёл к дивану.

— Раздевайся, вещи нужно будет постирать. Вот, нашел футболку какую-то, — протянул он мне серую ткань.

Я ушла в ванную переодеваться. Он видел меня обнажённой уже не раз, но всё равно было почему-то неловко развеваться при нём.

Женя достал плед и подушки, простынь нашёл, всё расстелил и первую в кровать запихал меня. Потом снял и с себя одежду и улёгся рядом. Обнял меня со спины, прижал к себе, поцеловал в шею. Мы ужасно устали, глаза закрывались сами собой. Как же хорошо в его руках, даже без секса, просто лежать, обнявшись.

Почти счастлива. Даже среди этих событий. Ещё бы папу найти…

Несмотря на переживания об отце, усталость взяла своё и я уснула, согретая любимыми мужскими руками…

Прошло несколько дней.

Женя решил поехать на разведку новостей. Заранее он отправил охранников в магазин, помня наказ Максима Витальевича не светится, и они купили нам сменной одежды, еды, а Жене еще темные очки и шапку, чтобы быть менее узнаваемым. Меня он также просил все заказывать в интернете с доставкой на адрес дачи, чтобы и охранников особенно не светить.

Пока его не было маялась бездельем. Приготовила обед, помыла пол. Решила кое-что заказать в аптеке. В последнее время меня смущает моё самочувствие. Записалась на прием к врачу, но теперь мы в бегах и без документов. Придётся ждать более благоприятного момента жизни для похода к доктору и пользоваться подручными средствами.

Сделала заказ через планшет ребят. Его вскоре привезли. В фирменном пакете одной из сети аптек лежала лишь одна небольшая коробочка — тест на беременность. Двойной, на всякий случай.

Мы с Женей не предохранялись. Теперь у меня задержка уже больше недели. Завтра у меня должен был быть врач, но по понятным причинам я туда поехать не смогу. Указано, что подобный тест нужно делать рано утром, но уверена, что если беременность наступила, то он и днем покажет.

Очень волновалась перед тем, как всё же опустить палочку до нужной отметки в жидкость. Всё сделала, что было необходимо и стала смотреть на тест. Медленно, но верно проступили две яркие полоски…